"Отелло" и высший балл педагога!

Газета "Слва Севастополя" от 28 марта 2012 г.

Иногда курьезные обмолвки бывают знаковыми. Например, фраза директора театра им. А.В. Луначарского Александра Костюкова, что "Пять вечеров..." откроются спектаклем "Отелло", авторами которого являются... Магар и Шекспир.
А ведь если серьезно, то режиссер - постановщик и является в какой - то степени соавтором классика. Особенно в собственной сценической версии, что характерно для многих постановок Владимира Магара. Но в том - то и суть его мастерства, что новации с проекцией на нынешний век активно работают на изначальный замысел автора классического произведения. Даже если, например, лермонтовский "Маскарад" трансформировался из драмы в детективный "заговор масок"-трагикомедию.
В "Отелло" величайшее почтение к Шекспиру чувствуется с первого взгляда на сцену, над которой в центре крупной надписи "Театр Шекспира" воцарился гений мировой драматургии в стилизованной маске. Подобен маскам и нарочито многослойный яркий грим на лицах не только бойкого веселого Шута (Виктор Неврузов) и Шутихи (Валентина Огданская), но и всех актеров, вплоть до дирижера, руководящего действом.
Сцена с центральным помостом и многоуровневыми декорациями предстает объемным живописным полотном в рамке ярких огней-зримым воплощением шекспировского афоризма "Весь мир-театр, а люди в нем-актеры".
Фабула не отступает от шекспировского оригинала, так же, как знакомый текст в переводе Пастернака. А вот подача каждой сцены становится сюрпризом, подогревающим зрительский интерес. Зачем, например, Шут с видимым усилием выволок на помост громоздкую железную лохань, наполненную водой? Для того чтобы метафорически материализовать момент отчаяния безответно влюбленного в Дездемону Родриго в диалоге с Яго ("Как ты думаешь, что я сейчас сделаю?"-"Пойдешь и ляжешь спать".-"Утоплюсь сию минуту"). И Яго решительно окунает Родриго лицом в воду. Затем точно так же "топит" и себя, вздымая фонтан брызг, после чего падает "бездыханным", но через мгновение "оживает" со словами: "Нет, милый мой, не то я, чем кажусь".
Потрясающе убедительны и другие эпизоды, эффект которых достигается многими составляющими: сменой декораций, костюмами, музыкой. Например, динамичной зажигательной восточной мелодией, сопровождающей сцену гибели турецкого флота в бушующих "штормовых волнах".
По ходу действия все более усиливается ощущение боевой тревоги и накала страстей: от суматохи и кипучей напряженности в Венеции до всех последующих дней на Кипре среди кипения портовой жизни, празднеств, ночных драк и других спровоцированных происшествий, являющихся фоном будущей большой трагедии.
Но самой главной и смелой новацией режиссера - постановщика стало изумительное совмещение драматического действия со сценами из одноименной оперы Джузеппе Верди. С соответствующими костюмами и атрибутами.
Произведения двух жанров на одной сцене одновременно и воедино... Известно же, что нельзя объять необъятное. А в данном случае-получилось! Чудо в том, что не произошло, казалось бы, неизбежного нагромождения разноплановых (исходя из жанровой специфики) мизансцен. Все они не только великолепно вписались в единое сценическое пространство, но и органично дополнили друг друга, и в комплексе усилили эмоциональное восприятие эпизодов, сделав каждый из них мини - спектаклем.
Каждая пара актеров тоже составила изумительный ансамбль. Более того, зрители восприняли драматических актеров и их оперных двойников как единого героя в двух ипостасях.
От синтеза талантов выиграли все персонажи. И прежде всего-Отелло (Сергей Санаев-Николай Филиппов).
Драматический актер по - шекспировски позиционирует своего героя как человека благородства и беззаветной отваги, позволившей ему, не раболепствуя, а рискуя жизнью на полях сражений, сделать блестящую военную карьеру и стать венецианским полководцем, вхожим в дома знати, где судьба свела его с красавицей Дездемоной, и он, почувствовав в ней родственную душу, полюбил ее больше жизни. С этой любовью для Отелло открылся мир красоты и гармонии, пришедший на смену прежнему хаосу в душе. Его любовь к Дездемоне, основанная на доверии, беспредельна: он любит ее, даже когда перестает ей верить.
Ревнив ли Отелло? На этот вопрос в свое время четко ответил А.С. Пушкин: "Отелло от природы не ревнив-напротив, он доверчив". Поэтому малейшее сомнение в верности жены, умело подогреваемое коварным Яго, мало - помалу перерастает в уверенность. Трагизм разочарования в самом святом предельно сдержанно, без намека на пафос, но впечатляюще актер передает интонациями каждой фразы, вплоть до роковой финальной: "Прощайте, оглушительные пушки! Конец всему-Отелло отслужил".
Глубину этого трагизма и сопутствующих ему душевных мук усиливает оперная ария в блистательном исполнении Николая Филиппова.
Благодаря оперно - драматическому дуэту особенно выиграли и герои второго плана-Кассио (Александр Порываев-Виталий Таганов) и Родриго (Алексей Красноженюк-Илья Спинов).
Специалисты скажут, что оперное искусство постигается годами. И будут правы, ибо так оно и есть. Но севастопольский академический драмтеатр вовсе не претендует на лавры московского Большого или миланского "Ла Скала". Хотя... вокальные данные севастопольских актеров изначально-от Бога. И были, конечно же, ранее замечены режиссером и востребованы в других постановках. Но если там музыкальные номера были только эпизодами, то в "Отелло" благодаря целенаправленной работе заведующей музыкальной частью театра, композитора и педагога Екатерины Троценко для актеров впервые открылась возможность освоить оперные партии, а значит, шагнуть на более высокую ступень творчества.
Зрителей арии впечатляли-судя по бурным овациям после каждого номера.
-Надо же, как замечательно получилось!-радостно поделилась со мной впечатлениями соседка в антракте.-Шла на Шекспира, а в подарок получила еще и Верди...
Вообще если говорить об актерской игре, то особо выделить кого - либо затруднительно. Потому что высокой планки достигли все без исключения. Однако по реакции зала чувствовалось, что наиболее впечатлил зрителей все - таки Яго-в драматургической ипостаси. Актеру Евгению Журавкину, наверное, впервые довелось предстать перед зрителем воплощением самых низменных начал человеческой природы-жадности ("набей потуже кошелек"), эгоизма и других пороков.
Из нервно - порывистых движений дикого танца, жестов и фраз явствовало, как этому честолюбивому человеку досадно после очевидных воинских заслуг ("Я на глазах Отелло спасал Родос и Кипр, и воевал в языческих и христианских странах") оказаться обойденным в чине и остаться всего лишь "поручиком их мавританства". Личная обида на несправедливость со стороны Отелло трансформируется в гипертрофированное желание отомстить мавританскому генералу во что бы то ни стало, любой ценой-даже ценой жизни абсолютно безвинных людей.
Но, наверное, если бы Отелло и произвел его в лейтенанты вместо Кассио, Яго все равно продолжал бы смертельно ненавидеть благородного военачальника как своего антипода. "Я не перевариваю мавра",-говорит он. Равно как и Дездемону-тоже носительницу чуждой и враждебной ему душевной чистоты.
Наверное, нелегко было выдержать такую сценическую конкуренцию оперному двойнику-Сергею Винокурову. Тем не менее талант и вокальное дарование не позволили ему остаться "поющей тенью" драматургического героя.
Из женских героинь второго плана запомнилась восхитительная Шутиха (Валентина Огданская) в костюме всех цветов радуги, которая одна была способна создать на помосте "эффект толпы" на празднестве. И Эмилия (Лилия Дашивец)-почти Яго в юбке, с решительным характером, острым умом и гремучей смесью темных и светлых душевных качеств. На вопрос Дездемоны, могла бы она изменить мужу "за целый мир", Эмилия отвечает: "За целый мир? Нешуточная вещь! Огромный мир-не малость за крошечную шалость". С такой же бездумной легкостью она отдает Яго платок Дездемоны. И лишь трагический момент истины превращает ее из легкомысленной субретки в настоящую героиню, разоблачившую Яго.
Но пальмы первенства, думаю, все же заслуживает Дездемона-"красавица и ангел доброты". Подчеркивая эту шекспировскую характеристику, Виктория Ершова минимальными изобразительными средствами, буквально штрихами создала пленительный и незабываемый образ-воплощение очарования, душевной чистоты, искренности и всепоглощающей любви и верности мужу. Оперный "двойник"-Алла Салиева-дополнил этот образ новыми нюансами.
В кульминационной заключительной сцене обе актрисы не подменили искренность мелодраматичностью. Трогательны и незабываемы мгновения финальной сцены, когда драматическая Дездемона следует за Отелло в глубину сцены-в небытие. И звучащее в этот момент пленительное сопрано оперной Дездемоны словно устремляется в горние выси...
В финале зрители долго не отпускали актеров со сцены. Одним из заинтересованных зрителей оказался учитель русского языка и литературы школы - гимназии N 1 имени А.С. Пушкина Борис Бабушкин. Он был в восторге. Если коротко-высший балл! И добавил, что обязательно будет рекомендовать старшеклассникам посмотреть этот спектакль.
...В нынешнюю пору безвременья, когда свергаются с пьедесталов былые кумиры, а отцы и дети говорят между собой словно на разных языках, что может помочь племени младому обрести верные жизненные ориентиры? Во многом классика как живительный источник духовности.
Подумалось: если поклонниками "Отелло" станут больше юных зрителей, значит, спектаклю гарантировано долгое и счастливое сценическое будущее.
О. СИГАЧЕВА.