Дмитрий Астрахан: Я знаю, что хочу
Известный режиссер, заслуженный деятель искусств России Дмитрий Астрахан - автор фильмов «Изыди», «Перекресток», «Все будет хорошо», «Все по-честному», «Зал ожидания», «Подари мне лунный свет», «Темная ночь», «На свете живут добрые и хорошие люди» - севастопольцам известен и как театральный режиссер. На сцене Севастопольского академического русского драматического театра имени А.В. Луначарского он уже поставил два спектакля - «Леди на день» и «Семейная идиллия». На этот раз Дмитрий Хананович в рекордно сжатые сроки осуществил постановку пьесы классика ирландского возрождения Джона Миллингтона Синга «Удалой молодец - гордость Запада». Накануне премьеры Дмитрий Астрахан рассказал о своей новой театральной работе и ответил на наши вопросы.
- Дмитрий Хананович, о чем, собственно, спектакль и насколько нашему зрителю понятны ирландские страсти?
- Жанр этого произведения я могу определить как трагикомедию. Эта пьеса достаточно часто ставится на Западе, а в репертуарах наших отечественных театров была большой редкостью. Сюжет непростой и даже запутанный. Главный герой якобы убивает своего отца, в результате чего возникает ситуация, когда люди, руководствуясь общепринятой моралью, не знают, как к этому относиться. Этим, на мой взгляд, и объясняется, почему эта пьеса не ставилась в советских театрах.
Мне эта история представляется очень актуальной, поскольку в ней рассказывается о том, как молодой человек проходит через многие испытания и в конечном итоге обретает себя, избавляется от комплексов, становится самодостаточной личностью и что важно - начинает себя уважать. Думаю, что это должно быть понятно и близко и нашему зрителю. Все это показано через многие комические ситуации.
Что же касается страстей, то их можно считать российскими, общечеловеческими. Любовь, измена, ненависть, толпа, поднимающая человека на щит и готовая разорвать его на куски, едва он оступился, - разве это не знакомо нам всем?! Такие чувства свойственны всем людям, а такие ситуации происходят в любой стране.
Исполнители главных ролей Александр Порываев, заслуженные артисты Украины Анатолий Бобер и Татьяна Бурнакина, на мой взгляд, нашли ключи к характерам своих героев. Я сделал на этих актеров ставку и, похоже, не прогадал.
- Как вам работается с севастопольскими актерами?
- Мне кажется, что в какой-то мере я уже ответил на этот вопрос. В Севастополе я работаю по приглашению руководства театра. Луначарцы стали для меня близкими людьми. Мне не жалко того времени, которое я трачу на постановку спектаклей в вашем городе. Насколько мне известно, предыдущие два спектакля идут на сцене театра, и с успехом. Мне не стыдно за эти работы и приятно, что наш труд оценили севастопольские зрители.
- И все же, что вас влечет в Севастополь?
- Есть несколько городов, где у меня сложились хорошие и добрые отношения. И ваш город в том числе. Я с не меньшим удовольствием езжу во Владивосток и в Екатеринбург. Потенциал актеров местных театров позволяет мне работать с наибольшей продуктивностью. Это очень характерно для не столичных городов. К тому же я не могу прервать свой график работы на несколько месяцев: надо снимать кино. Тем не менее я хочу постоянно находиться в профессиональной форме в качестве театрального режиссера.
- Дмитрий Хананович, вы поставили спектакль всего за несколько дней. Достаточно ли этого времени?
- На самом деле репетициям предшествовали три месяца серьезной подготовки. Обычно я работаю так: в течение недели ставлю спектакль, затем уезжаю, оставляя актеров учить роли. К моему возращению театр готовит костюмы и декорации, а затем я окончательно собираю спектакль. Ничего необычного я в этом не вижу. На Западе, например, спектакли ставят в течение четырех недель. У меня это время оказалось разбитым пополам. Любая методика хороша или плоха в зависимости от результата.
Вообще ваш вопрос я назвал бы риторическим. Кто определяет срок создания спектакля? Мольер, скажем, написал пьесу «Мещанин во дворянстве» за два дня. Я, конечно, не сравниваю себя с Мольером, это было бы нескромно, но классические примеры этому есть. Кроме того, пьесу «Удалой молодец - гордость Запада» я уже ставил в другом театре. И я понимаю, что делаю. Отвечая на ваш вопрос, скажу, что результаты показывают, что мой метод работает.
- Наверное, еще и потому, что вы получили техническое образование, что, вероятно, позволяет логически выстраивать спектакль.
- Я только два года учился в техническом вузе, а потом еще два - в экономическом и только потом поступил в театральный.
- А театральный-то вы окончили?
- Окончил, но мог бы не окончить. А что, по-вашему, это что-то бы изменило?! Так или иначе, я все равно бы пришел в профессию. Хочу напомнить, что Лев Толстой тоже не оканчивал литературного института. Разве дело в образовании? Я не однажды работал со сценаристами, которые не имели соответствующих дипломов. А однажды мне довелось работать с молодым композитором, создавшим интересную музыкальную тему. При этом парень даже не окончил музыкальную школу.
- В данном случае речь шла не о дипломе, а о специфике мышления.
- Вообще, математика - хорошая наука, которая организует мозги. Самое сложное, на мой взгляд, понять, что делать. Если такое понимание есть, все остальное происходит быстро. Самое сложное - придумать решение. Ведь обычно все силы уходят на его поиск. Отсюда и затраченное репетиционное время. В конкретном случае применительно к этому спектаклю я знаю, что хочу. В свою очередь это облегчает задачу артистам.
- Вас никогда не обвиняли во франчайзинге - постановках одного и того же спектакля в разных городах?
- В этом вопросе я ничего не изобретал. Это не мое ноу-хау! Этим занимались даже великий Георгий Товстоногов и знаменитый английский режиссер Питер Брук.
Буду говорить откровенно: хорошие мысли, стоящие творческие идеи не так уж часто приходят в голову. И если пришло озарение, хочется его реализовать максимально и далеко не всегда это возможно сделать с первого раза, учесть все нюансы. Даже многие великие художники возвращались к своим сюжетам.
Началось все еще со студенческого спектакля, потом я его ставил на сцене БДТ, затем в Омске... Да повторы были, но в каждом из них было что-то новое. К слову, сейчас, когда пересматриваю свои фильмы, негодую в душе от невозможности что-либо в них изменить. А в театре, к счастью, это возможно.
- Кстати, о фильмах: на афишах не указывается ваш первый фильм «Изыди». Намеренно?
- Конечно, нет. Афиша - не моя биография, а все лишь популярная информация, призванная привлечь внимание. Этот фильм, снятый по произведениям Шолом-Алейхема, Александра Куприна и Исаака Бабеля, не все знают. Хотя, на мой взгляд, я сделал выдающийся фильм. Ему в свое время аплодировал весь мир стоя, и я горжусь этим. Картина «Изыди» сделала мне имя в кинематографе и вошла в классику современного кино. По большому счету я мог бы больше ничего и не делать. Его, разумеется, иногда показывают, но не в прайм-тайм. Этот фильм не развлекательный.
- А сейчас вы снимаете кино?
- Я уже снял новый фильм «Деточки». В Москве сейчас идет его техническая перезапись. Если говорить о сюжете, то он касается судеб шестнадцатилетних подростков. Это лента остросоциальной направленности и трагического содержания и совсем непохожа на то, что я снимал раньше. В фильме играют не актеры, а сегодняшние дети, которых мы нашли в обыкновенных школах.
- Дмитрий Хананович, вы снимаете кино и ставите спектакли. Что для вас более привлекательно, и какие возникают сложности в том и другом случае? И как это вообще можно совмещать?
- Как это удается, судить, будь он трижды «здоров», но без него никак нельзя, зритель. Мы все заложники зрительского восприятия. Лично мне интересно делать и то, и другое. В чем разница? В театре есть завтрашний день. И если сегодня не получилось, то завтра - пришел и все переделал. Цена вопроса - только актерское время. В кино это невозможно. Там черновиков не бывает, надо сразу снимать набело. В театре присутствует элемент некой расслабленности, и в то же время, если актер плохо играет, с этим ничего не сделаешь. В кино в этом случае можно просто сделать монтаж, вырезать неудачную сцену, перебить другим планом, переозвучить и даже применить компьютерные технологии.
В театре режиссер обязан добиться того, чтобы все актеры на сцене были убедительны и органичны.
- Вы говорили о том, что у вас очень напряженный рабочий график. Между тем вы часто появляетесь на телеэкране, участвуете в различных ток-шоу. На это время находится?
- Не так уж и часто. Несколько раз был на шоу Андрея Малахова «Пусть говорят». Почему бы и нет. Во-первых, там разыгрываются вполне реальные истории. За всем этим бульваром - настоящая жизнь. И если есть возможность внести здравый смысл в то, что происходит, я готов это сделать. За всем этим озорным зрелищем - чьи-то судьбы и очень часто несчастные. Поддержать людей, попавших в сложную жизненную ситуацию, мне трудно.
Последний раз я был в программе «ПрожекторПерисХилтон» по случаю выхода в прокат фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой!». Тогда шла раскрутка картины, и мы все принимали участие в различных телевизионных передачах.
- А как вы сами относитесь к этому фильму?
- Я не объективен в оценках, но, конечно, у меня есть свое мнение и свои вопросы к общей концепции того, что было сделано. И все же я горд своей работой и ролью в этом фильме. Тем более что изначально я очень волновался и даже не хотел сниматься в этом проекте. Меня уговорили продюсеры, за что я им очень благодарен. Если говорить об оценках, то главный итог нашей работы - огромный кассовый сбор, который эта картина дала. А еще - меня стали узнавать в лицо на улицах и даже брать автографы, чего раньше не случалось. Конечно, мне также было приятно получить за роль концертного директора Высоцкого кинопремию «Ника» в номинации «Открытие года».
- Спасибо за интересный разговор и новых творческих успехов на севастопольской земле.
Дмитрий Макаров,
Евгения Щербакова
Газета "Флаг Родины", 7 июня 2012 года
